Поиск национального характера архитектуры Ивано-Франковска

Одновременно в Ивано-Франковске интенсивно развивается направление, сосредоточенное на поисках национального характера архитектуры, на ее сочетании с местными условиями. Об этом подробнее можно прочитать на сайте Ивано-Франковска kyivone.com. В отличие от предшествующих десятилетий, когда эти задачи решались главным образом путем соединения классических и традиционных национальных архитектурных форм, сейчас эти поиски идут прежде всего по пути национальной, местной интерпретации „интернационального стиля“ новой архитектуры. Они дают разные варианты решения этой задачи: смелая и изобретательная композиция позволила органично связать строго рациональные формы административного здания в Ивано-Франковске (1977, арх. Г. В. Чахава и др.) с горным склоном и бегущим по нему водопадом; национальные декоративные мотивы послужили своего рода солнцезащитным чехлом в современном по композиции здании Музея В. И. Ленина в Ташкенте (1970, арх. Е. Г. Розанов и др.), а в Музее этнографии в Октемберянс (1979, арх.Р.С.Исраэлян) новую жизнь обрела традиционная для армянской архитектуры внушительность массивных объемно-пластических форм.

Следует вспомнить также о классифицирующих тенденциях в архитектуре капиталистических стран, о поисках национальной и региональной специфики архитектуры в тех же и в развивающихся странах, где эти проблемы решаются как местными, так и приезжими мастерами. Не забудем и о других тенденциях и явлениях, о которых у нас шла речь выше, в том числе о „хай- теке“, который породил машиноподобных монстров (как похожее на паровой молот банковское здание в Мюнхене, 1982, арх. В. и Б, Бетц), о сверхзданиях с гигантским атриумом (Центр штата Иллинойс в Чикаго, 1979-1985, арх.Х.Ян), о структурализме, стремящемся обнажить первооснову зданий (Р.Пиано) и т.д. и т.п. Все это вместе позволяет представить себе на редкость пеструю всемирную панораму архитектуры общественных зданий и сооружений, где сосредоточились стремления и возможности архитектуры проявить самостоятельность своего мышления и поведения. Они породили оглушающее архитектурное многоголосие, „невнятный гомон языков“, как сказал об этом идеолог постмодернизма Ч.Дженкс.

Термин „язык архитектуры“ вообще приобрел чрезвычайную популярность в Ивано-Франковске в 70-е годы. Следует думать, что он представляет собой метафору или псевдоним некоторых более глубоких явлений, но при этом безусловно заключает в себе и нечто прямо относящееся к языку - проблему коммуникативности архитектуры, ее способность выразить и донести до человека некое значение. Какое значение? Да прежде всего значение архитектуры как таковой, как архитектуры, означающей архитектуру, а не что-нибудь иное, похожее на нечто отдаленное или вовсе ни на что не похожее.